Дело о звуковой рекламе
При признании рекламы звуковой неважно, что экран и звукотехническое оборудование не являются одним целым.
Такой вывод был сделан в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28.09.2023 № 302-ЭС23-11764 по делу № А58-5732/2022.
Суть дела. ФАС России зафиксировала факт распространения звуковой рекламы с использованием светодиодного экрана, который закреплен на внешней стене здания .
Светодиодный экран обществу и размещен на стене здания по согласованию с собстсвенником.
ФАС России выдало обществу предписание о прекращении нарушения законодательства о рекламе.
Не согласившись с вынесенным антимонопольным органом ненормативным актом, общество обратилось в арбитражный суд с соответствующими требованиями.
Решения нижестоящих судов. Требования общества были удовлетворены в связи с тем, что положения ст. 19 Закона о рекламе устанавливают запрет на трансляцию звуковой рекламы с использованием звукотехнического оборудования, монтируемого и располагаемого на внешних стенах, крышах и иных конструктивных элементах зданий, строений, сооружений.
В рассматриваемом же случае нарушением было признано использование светодиодного экрана, при котором передача звука транслируемой на экране рекламы производилась посредством иного звукотехнического оборудования — колонок, подключенных к компьютеру и размещенных нестационарно возле входа в здание кинотеатра.
Решение Верховного Суда РФ. По мнению Судебной коллегии Верховного Суда РФ нижестоящими судами при рассмотрении дела не было учтено следующее.
Согласно ст. 3 Закона о рекламе рекламой признается информация, распространяемая любым способом, в любой форме и с использованием любых средств, адресованная неопределенному кругу лиц и направленная на привлечение внимания к объекту рекламирования, формирование или поддержание интереса к нему и его продвижение на рынке.
В силу положений ч. 3.2 ст. 19 Закона о рекламе не допускается распространение звуковой рекламы с использованием звукотехнического оборудования, монтируемого и располагаемого на внешних стенах, крышах и иных конструктивных элементах зданий, строений, сооружений.
Указанные положения Закона о рекламе направлены на защиту интересов граждан в целях снижения на них нежелательной информационной нагрузки в виде звуковой рекламы в общественных местах.
Следовательно, при применении и толковании рассматриваемых положений Закона о рекламе необходимо учитывать цель данного правового регулирования и принимать во внимание все обстоятельства, связанные с распространением рекламы, не ограничиваясь лишь установлением способа размещения звукопередающего устройства.
Синхронизация звука, воспроизводимого акустическими колонками, размещенными на ступеньках кинотеатра, и видеоряда, транслируемого на светодиодном экране здания кинотеатра, составляет единый информационный объект рекламирования, является законченным и взаимосвязанным объектом.
С учетом изложенного следует признать ошибочной позицию судов о допустимости распространения звуковой рекламы посредством использования подключенных к компьютеру и светодиодному экрану колонок. То обстоятельство, что колонки были размещены на ступенях здания, а не на стене, крыше здания, строения, сооружения, не влияет на вывод о недопустимости распространения звуковой рекламы вблизи указанных объектов.
В удовлетворении заявленных обществом требований было отказано.
Когда учредитель может быть привлечен к субсидиарной ответственности
Суд вправе исходить из предположения о том, что виновные действия (бездействие) контролирующих лиц привели к невозможности исполнения обязательств перед кредиторами, если в процессе установит недобросовестность поведения контролирующих лиц.
Например, при отказе или уклонении контролирующих лиц от представления суду доказательств, характеризующих хозяйственную деятельность должника, от дачи пояснений либо их явной неполноте, и если иное не будет следовать из обстоятельств дела.
Данные выводы содержатся в Постановлении Конституционного Суда РФ от 07.02.2023 № 6-П.
Суть дела. Производство по делу о банкротстве общества, возбужденное по заявлению кредитора, было прекращено из-за отсутствия у должника средств, достаточных для возмещения расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, после чего общество было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее.
Кредитору было отказано в удовлетворении требования о взыскании задолженности с единственного участника и генерального директора общества в порядке субсидиарной ответственности ввиду недоказанности кредитором наличия умысла в действиях контролирующего лица, либо грубой неосторожности, непосредственно повлекшей невозможность исполнения обязательств общества перед контрагентом.
Кредитор же полагал, что подобное распределение бремени доказывания в отсутствие содействия арбитражного управляющего объективно приводит к невозможности сбора кредитором необходимых доказательств.
Позиция Конституционного Суда РФ. Конституционный Суд РФ согласился, что при обращении с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности вне рамок дела о банкротстве (когда производство по делу о банкротстве прекращено до введения первой процедуры банкротства) доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий лиц, контролировавших исключенное из ЕГРЮЛ юридическое лицо, объективно затруднено.
Учитывая стандарты добросовестного поведения лиц, а также правовую природу субсидиарной ответственности контролирующих организацию лиц, Конституционный Суд РФ пришел к выводу о возможности перераспределения бремени доказывания в рассматриваемой ситуации.
Бремя доказывания отсутствия оснований для привлечения к субсидиарной ответственности может быть возложено на привлекаемое лицо (т.е. вина контролирующего лица презюмируется, пока не доказано обратное), если:
— кредитор обратился с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица после прекращения судом производства по делу о банкротстве (до введения первой процедуры банкротства);
— кредитор представил судебные акты, подтверждающие неисполнение обществом обязательств перед ним, а также доказательства фактического прекращения хозяйственной деятельности общества (его исключения из ЕГРЮЛ);
— кредитор действует добросовестно (в частности, проявил в отношениях с должником требуемую по условиям оборота заботливость и осмотрительность, своевременно использовал механизмы досудебной и судебной защиты прав и принудительного исполнения судебных решений и т.п.);
— кредитор не имеет возможности получить доступ к сведениям и документам о хозяйственной деятельности должника (в том числе в силу аффилированности с должником, наличия у кредитора государственно-властных полномочий, позволяющих получить указанную информацию, особого положения на рынке и т.п.);
— контролирующее лицо отказывается или уклоняется от дачи пояснений (отзыва) о своих действиях (бездействии) (в том числе при неявке в суд), о причинах неисполнения обязательств перед кредитором, о прекращении обществом хозяйственной деятельности или предоставляет явно неполные пояснения.
Таким образом, в подобных ситуациях сам учредитель обязан доказывать отсутствие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности с целью избежания привлечения к субсидиарной ответственности.
Все права на материалы защищены, многие статьи на нашем
сайте находятся в закрытом доступе.
Предлагаем зарегистрироваться или авторизоваться, чтобы продолжить чтение.
Ваша подписка закончилась {{this.$store.state.user.subscribe_end}}.
Продлите подписку чтобы получить доступ к журналу.
Изменения в законодательстве происходят каждый день!
Не попадите под штрафы и налоговые проверки!
Ваша подписка закончилась {{this.$store.state.user.subscribe_end}}.
Продлите подписку чтобы получить доступ к журналу.
Изменения в законодательстве происходят каждый день!
Не попадите под штрафы и налоговые проверки!